Тени возвращаются - Страница 17

Серегил же ещё долго лежал с открытыми глазами, следя, как по окну медленно ползут лучи восходящего солнца.

Далеко, за Осиатским морем, кирнари Вирессы, сидя на своём балконе, наслаждался поздним завтраком в компании старшей дочери, и глядел на тот же самый солнечный свет, танцующий внизу на волнах залива. В последнее время там было всё меньше кораблей, особенно с приветственными знаками Скалы. Зато три больших торговых судна, над которыми развевались штандарты Пленимара, стояли на якоре в устье залива: эти земли всегда были верным другом Вирессы.

Улан-и-Сатхил был уже стар, и его было не так легко удивить. Он не вздрогнул, когда крошечный бледно-зеленый огненный шарик вдруг вспыхнул в каком-то дюйме от его лица. Он сразу узнал волшебство Орески, но цвет отправителя был ему незнаком.

— Ты извинишь меня, дорогая? — сказал он.

— Конечно, Отец.

Сальяна ушла, как всегда оставив отца наедине с его делами. Можно было быть уверенным, что она никому ничего не скажет про странное послание.

Улан вытянул длинный палец и коснулся шара, как всегда удивляясь, что они не имеют ни температуры, ни определенной формы. Если он и не знал отправителя, то сразу узнал голос, который произнёс сообщение, едва растаяло свечение.

— Я наблюдал и ждал, как Вы и учили меня, Дядя. Из надёжного источника в большом дворце мне стало известно, что золотой приз отправляется на юг, в Гедре, уж завтра, и полетит он на крыльях жаворонка. Не имеющий имени будет с ним вместе.

— Ага, я знал, что ты не заставишь себя ждать, — пробормотал Улан. Он вошел через балконную дверь и встряхнул за плечо молодого пажа, задремавшего на своём посту.

— Проснись, Микел, у меня есть для тебя задание. Отправляйся в дом Кирана Ашназаи и передай ему, что я немедленно жду его к себе.

— Что ему сказать, кирнари? — спросил мальчик, протирая заспанные глаза.

— Скажи ему, что наше ожидание закончилось.

Он, самодовольно улыбаясь, вернулся на балкон с видом на раскинувшуюся внизу полупустынную гавань.

— Обеих пташек одной стрелой. Вот это будет удовольствие!

Ужин накануне вечером был грустным. После того, как тарелки были опустошены, Серегил настроил арфу, и они с Алеком пели для своих друзей. Уголком глаз он следил за Микамом и Кари, ведь он играл их любимую балладу о любви. Они сидели рядышком на диванчике, взявшись за руки, и голова Кари покоилась на плече мужа. Свет от камина играл серебряными нитями в их волосах и делал глубже морщинки на их лицах, но Серегилу отчётливо виделась пара юных влюбленных, которых он знал когда-то.

"Вот она, цена изгнания", — подумал он. Они все станут прахом прежде, чем он состарится, если только ему удастся прожить весь отпущенный срок. Он задавался вопросом: что собирается делать Ниал, видя как годы неумолимо налагают свой отпечаток на Беку? Он играл, пока двое малышей не уснули на руках родителей, а Илия не задремала возле коленей Алека.

— Кажется, хватит, — прошептал он, откладывая арфу. — Нам надо закончить сборы, мы двинемся в путь раньше, чем кто-то из вас проснётся…

— Удачи вам в сумерках, — пробормотал Микам.

Серегил заставил себя улыбнуться, хотя сердце его вдруг сжалось:

— И при свете дня.

Когда они топтались в комнате, решая, что взять с собой в поездку, Алек глянул на свой чёрный лук, висевший на колышке на стене и видавший виды колчан рядом с ним. Последний все еще был украшен множеством небольших затейливо сплетенных амулетов, висящих на длинных сыромятной кожи шнурках и сделанных изо всего, что только можно представить — от древесины до халцедона. Это были шатта — призы за выигранные Алеком пари, полученные им в от ауренфейских лучников в их прошлый визит в Ауренен.

— Планируешь пополнить коллекцию? — поинтересовался Серегил.

Алек снял лук и погладил ладонью темное древко.

— Сомневаюсь, что у меня будет на это время на сей раз.

— Верно. Однако можно было бы пару раз бросить вызов кому-нибудь и в Боктерсе, — он подмигнул Алеку. — Кроме того, мне всегда спокойнее, когда ты с ним.

Они поднялись на рассвете и при свечах спустились вниз, где нашли Микама, одетого и ожидающего их.

— Всё-таки надумал поехать с нами? — спросил Серегил.

— Ну хоть самую малость, — хохотнул Микам, но по глазам его было видно, как страстно он этого желал бы. — Я провожу вас до причала. Полагаю, кто-то же должен забрать ваших лошадей обратно.

— Это будет не столь захватывающая прогулка, как наша, — сказал Алек.

— Что ж, и в таких спокойных прогулках есть свои прелести.

Окружающий город всё ещё спал, когда они, миновав Морской Рынок, спустились вниз по окруженной стеной дороге Гавани к докам Нижнего города. Первый рассветный луч уже слегка позолотил крыши городских домов, в то время как небо на западе все еще усыпали звезды. Был час прилива, и волны бились о каменный парапет. Ветерок с суши слегка волновал спокойную воду гавани.

Здесь уже вовсю кипела жизнь: рыбаки возвращались на своих лодках, освещенных фонарями, торговцы рыбой открывали лавки, а бездельники всех сортов расползались из таверн и борделей.

Команда Жаворонка тоже была на ногах. Это был укрепленный, хорошо оснащенный галеон, на борту которого помимо команды и эскорта находились вооруженные лучники. Капитан встретил их на причале, полный нетерпения, ибо боялся упустить время отлива.

— Не могу пообещать Вам легкого плаванья в это время года, милорды, — предупредил он.

Серегил рассмеялся:

— Доставьте нас живьём, и я буду доволен.