Тени возвращаются - Страница 59

Мне жаль, тали. Я так подвел тебя на этот раз.

Сознание возвращалось очень медленно. Алеку было холодно, и он лежал ничком на чем-то жутко неудобном. "Как бы ни было, я жив. А это уже кое-что". Он висел, обращенный вниз лицом на некоем подобии плоской металлической клетки, закрепленной на высоте шести или семи футов над грязным полом. Руки и ноги его были прикованы к раме, а тело удерживалось переплетением прутьев. Тот же металл сдавливал ему спину и бедра. Это было так, как будто его втиснули между двумя закрытыми дверьми. Судя по тому, что он чувствовал, как металл впивается в его тело, он снова был без одежды.

Он смог слегка повернуть голову и, оглядевшись увидел, что находится в подвале. Здесь было довольно просторно, и света единственного факела, зажженного над узкой каменной лестницей, не хватало, чтобы достичь дальней стены. Воздух пах влажной плесенью, смешанной с невыносимой кислой вонью, словно в овощном подвале, полном сгнивших плодов. Прямо под ним была вырыта яма, достаточно большая, чтобы похоронить в ней собаку приличного размера. С одной стороны её ещё была видна насыпь вынутой земли и лопата. Алхимия вновь начала слишком сильно смахивать на некромантию.

По лестнице спустился Ихакобин, все еще облаченный в свой передник. За ним — Ахмол, тащивший большую бадью.

— Что Вы хотите со мной сделать? — прорычал Алек, напрягшись в своих оковах.

— Пришло время выполнить твоё предназначение, — ответил алхимик.

Вместо ножа у него теперь был маленький молоток: — Я уже не раз говорил тебе, насколько ты необычен. И это — твоё последнее испытание.

Ихакобин взял каплю крови из привязанной правой руки Алека и снова воспламенил её. На сей раз капля горела дольше всего, переливаясь всеми цветами радуги, которые то вспыхивали, то опадали, как перламутр внутри морской раковины.

— Вот оно, доказательство. Ты был очищен надлежащим образом, и у нас теперь имеется кровь хазадриелфейе.

— Для чего? — Алек задыхался, ещё отчаяннее вырываясь из своих оков.

Ихакобин полез под передник и достал что-то, оказавшееся пробкой с краником, какой хозяин таверны обычно затыкает бочку, откуда наливает пиво. Но эта была слишком мала, всего лишь нескольких дюймов величиной, и сделана она была из золота.

— Ты уже видел мои дистилляторы, — продолжал алхимик. — Однако, они не всегда бывают из стекла или глины. Твоё сильное молодое тело — последний перегонный куб для нужного нам процесса. Мы с тобой прошли все семь ступеней.

Ахмол опустился на колени и вывалил содержимое бадьи в подготовленную яму. Это были те самые потроха, что Алек видел ранее. Оба отверстия кишок были теперь туго перевязаны черным шнурком, испещренным черными символами, подобными тем, что он видел на амулетах. Изнутри что-то выпирало.

— Ты, должно быть, считал меня чудаком, когда я собирал различные продукты твоей жизнедеятельности; теперь ты увидишь, для чего всё это было нужно. В этом мешке, вместе с разными простыми веществами, находятся твои слезы, волосы, твоя кровь и выделения твоих чресел, смешанные с серой, солью, ртутью, и живой водой.

— Кухаркина магия, — прорычал Алек, прикрывая бравадой свой растущий страх: — Звучит, будто Вы замесили мерзостный пудинг.

Ихакобин лишь улыбнулся, склонившись к краю клетки с золотой затычкой и молотком.

И Алеку оставалось лишь беспомощно висеть там и кричать, видя, как алхимик приставляет острый конец пробки к его груди.

Глава 23. Вероломство

БЫЛО ЕЩЕ РАНОВАТО ждать возвращения родственников. А потому у Риагила-и-Молана не было причины волноваться, пока торговец из клана Акхенди по имени Орин-и-Ниус не передал ему обрывок заляпанного кровью гедрийского сенгаи, серьгу, которую носил Арин и на крючке которой висел засохший кусочек плоти, а также скаланское ожерелье.

Не мешкая ни дня, Риагил выехал во главе поискового отряда, и акхендиец был их проводником. Полтора дня торговец вел их вдоль побережья к небольшому ущелью в лесном проходе. Он объяснил, что заметил кружащихся воронов и последовал туда, пока не наткнулся на груду раздетых тел, сложенных у ручья, что течет по окраине леса. Там был и Арин и остальные члены эскорта. И только ни от Серегила, ни от его тали не осталось и следа.

— Не могли ли они сделать такое? — спросил кузен Нерин, зажимая рукой нос, чтобы не чуять ужасного зловония.

Старик нагнулся поближе рассмотреть тела. Помимо ран, оставленных мечами, в большинстве из них он нашел обломки стрел. Он немного подумал. Затем, мысленно испросив прощения своего родственника, выдернул один из обломков стрелы из тела Арина. Колючая, причудливой ковки стальная головка отмела последние сомнения:

— Это дело рук зенгати.

Нерин покачал головой:

— Работорговцы? Так далеко в глубине страны, здесь, на самом востоке?

— Отсюда до моря меньше дня верхом, — вмешался Орин-и-Ниус: — Они вполне могли высадиться в одной из десятков контрабандистских бухт.

Риагил кивнул и отвернулся сполоснуть в ручье руки, а в голове уже рождался текст письма Королеве Фории.

Глава 24. Смена Декораций

— ДОЛЖЕН СКАЗАТЬ, предыдущие аппартаменты устраивали меня гораздо больше, — прохрипел Серегил, слизывая кровь с разбитой губы.

Илар, наконец совершил ошибку, посчитав, что ему удалось его приручить и не подумав, что силы Серегила могли вернуться к нему. В этот день он явился, не став предварительно не пичкать своего любимого узника успокоительным.

Когда открылась дверь Серегил по привычке поднял голову, ожидая, что пришла Зориель. Но то была не она, а Илар. И прежде, чем оба смогли представить себе, что он способен на такое, Серегил оказался на ногах, и пальцы его впились в шею ублюдка. В мгновение ока он опрокинул Илара на пол, сжал большими пальцами его горло под золотым ошейником, и с удовлетворением увидел, как глаза его врага вылезают из своих орбит.